26.05.2017 - Магазины одежды итальянских брендов, модные дисконт-бутики, центр эстетической медицины – так выглядит первый этаж главного здания Университета телекоммуникаций имени Бонч-Бруевича на набережной реки Мойки, 61. Именно они стали причиной того, что ректор вуза Сергей Бачевский сейчас находится под домашним арестом. Горсуд 26 мая зарегистрировал жалобу адвокатов на меру пресечения.
Обвинив Бачевского в превышении должностных полномочий, следствие рассчитывало закрыть его в СИЗО. Доказать эту необходимость суду не удалось, и ректора отправили под домашний арест в квартиру жены. Но старт приемной кампании в обезглавленном вузе привел юристов к выводу, что ректора надо выводить на подписку. Жалобу на меру пресечения в виде домашнего ареста защитники в суд отправили.
«В целях организации учебного процесса университета в период вступительных испытаний мы обжаловали решение Невского районного суда, попросив изменить меру на подписку о невыезде и надлежащем поведении», – сообщил адвокат Алексей Соколов.
Превышение полномочий ректора уложилось в три незаконных договора аренды, но, арестовывая Бачевского, ни одна из сторон процесса, ни судья Невского райсуда, не обмолвились о сути контрактов. Тогда следователь УФСБ Александр Минин говорил, что, по их версии, в период с 1 июня 2015-го по 1 ноября прошлого года ректор передал нежилые помещения в аренду разным коммерческим организациям, нарушив закон. Тем самым университету был причинен существенный вред – недополучение 1,7 млн рублей.
Арендуемые помещения находились по адресу здания самого Университета им. Бонч-Бруевича – на Мойке, 61. Здание историческое. Построено в 1851 году как доходный дом. Планировка соответствующая – масса небольших помещений, невысокие потолки. В начале XX века у здания началась новая жизнь – туда переехал тогда еще Ленинградский институт инженеров связи им. Бонч-Бруевича.
Адвокаты Бачевского рассказали, что в обвинении речь идет о заключенных в тот период договорах с тремя компаниями – с ООО «ИРиС», ООО «Трак» и ООО «Виолетт». Все они действительно арендовали помещения у вуза на Мойке, 61.
«Виолетт» – фирма довольно скромная. Существует на рынке с 2009 года. В здании университета на правах арендаторов компания открыла салон красоты под названием «Витэстетик». Спектр услуг распространяется от классической и инъекционной косметологии до массажа и маникюра. С нами работники салона поговорили коротко, но эмоционально. «То приезжают из ФСБ, то вообще непонятно кто, забирают документы, что-то ищут. Теперь вы дергаете. Работать кто будет? У нас все легально. И аренда, и деятельность», – негодовали они.
Компания «ИРиС» оказалась ближе к тематике вуза не только территориально – организация занимается научными исследованиями в области технических наук. По слухам, руководство «ИРиСа» – старые приятели университета.
ООО «Трак» занимается оптовой торговлей одеждой и обувью. С правой стороны от входа в университет в трех залах расположился его магазин Х-асt, имеющий в арсенале юбки, куртки, футболки и шляпки итальянского производства.
Следствие запросило у ГУИОН оценку стоимости квадратных метров по помещениям арендаторов по состоянию на 2015 год. Департамент, по мнению адвокатов, выдал слишком высокие цифры. Какие именно, адвокаты не знают, а следствие пока молчит. Однако именно полученная цифра позволила чекистам насчитать 1,7 млн рублей недополученной вузом прибыли.
Защита не оспаривает тот факт, что договоры с этими компаниями были заключены с нарушением – без проведения конкурса. Адвокаты поясняют, что контракты были оформлены временные и краткосрочные. Такое решение, по словам юристов, в 2015 году было принято из-за массового истечения сроков пятилетних договоров аренды с этими же организациями. После окончания их действия салон красоты, магазин одежды и научный центр должны были на полгода покинуть здание вуза. Заключить с ними новые договоры можно было бы только через полгода. «Простой площадей за это время дает ущерб в 1,7 млн. рублей. И вот это были бы уже неизбежные, реальные финансовые потери», – подчеркивает защита, проводя аналогию с суммой, фигурирующей в обвинительном заключении.
Каждое из указанных арендуемых помещений не превышает сотни квадратных метров. Средняя стоимость квадратного метра нежилого помещения на конец 2015-го и начало 2016 года в центре города составляла от полутора до двух тысяч рублей в месяц. Если в договорах аренды вуз прописал бы близкие цифры, выгода бы достигла гораздо большей суммы. На примере аренды «ИРиСу» адвокаты рассказали, что один квадратный метр сдавался за 600 рублей. Это, по словам адвоката Алексея Соколова, было согласовано с учредителем вуза – Россвязью. Отняв из суммы тогдашней стоимости по рынку сумму, указанную в договорах Бачевского, следствие, видимо, и получило 1,7 млн. рублей, которые не получил университет.
На заседании по мере пресечения следствие зачитывало показания анонимного свидетеля Иванова. Опасаясь за свою жизнь и здоровье, мужчина давал их под псевдонимом. Условный Иванов заявил, что Бачевский имеет «связи в правоохранительных органах, как на региональном, так и на федеральном уровнях, поэтому давление может оказать как на следствие, так и на еще не допрошенных свидетелей». Что же касается доходов от аренды на конец 2015-го и начало 2016 года, то, по словам Иванова, они резко упали, а «вуз начал загибаться». Защитники ректора, в свою очередь, говорят, что доходы от аренды с момента прихода Бачевского (в 2011 году), наоборот, выросли втрое.
В коллективе вуза сейчас неспокойно. Преподаватели на условиях анонимности рассказывают, что отношения педсостава с ректоратом не сложились с самого начала. С его приходом общение с администрацией вуза перешло в плоскость бумагооборота, – любое движение и инициатива должны быть подкреплены документом. Печатали их, жалуются преподаватели, на собственные средства. И даже средства гигиены (мыло, туалетная бумага) в университете появлялись только эпизодически. А аудитории и коридоры учебных корпусов до последнего времени убирались редко и самими учащимися. Перед выборами ректора в 2016 году в отношениях с администрацией наметился положительный сдвиг — после многочисленных жалоб на неоплачиваемую переработку преподавателям увеличили зарплату. Но радость оказалась преждевременной, сразу после переизбрания Бачевского размер денежного довольствия вернулся на прежний уровень. Свой контраргумент ректор огласил еще в суде, отметив, что до его прихода вуз был далеко не таким процветающим, как сегодня.
Если верить защите профессора, то погубила его борьба с экономической стагнацией. «В 2015 году в разгар кризиса и санкций арендный рынок встал. Предложения существенно превышали спрос. Университет боролся за каждого арендатора – ведь надо было выполнять майские указы президента по повышению зарплат научных работников и педагогов. Не было гарантий, что после выселения прежнего арендатора на торги вообще кто-нибудь выйдет», – резюмировали представители интересов Сергея Бачевского.
Выходя за рамки уголовного дела, адвокаты ректора, как и сам ректор, на чекистов обижены.
«Университет так дружил с ФСБ, помогал службе с разработками для оперативных мероприятий... И тут – такое», – с грустью замечают они.
