27.11.2018 - Есть такая «шмакция»
На днях Центр экономических и политических реформ опубликовал данные своего мониторинга уличной активности в России в этом году, насчитав 1174 акции протеста против повышения пенсионного возраста. На первом месте среди бузотеров – КПРФ и Алексей Навальный. Федерация независимых профсоюзов России (ФНПР), которая сама у себя насчитала 20 миллионов членов, предпочитает возмущаться в кабинетах и на собственном сайте.
Да если б эти 20 миллионов вышли на улицы… Но нет. Глава ФНПР Михаил Шмаков разве что выходит из себя, критикуя реформу исключительно на словах. А первый зам Шмакова депутат Андрей Исаев и вовсе голосовал в Госдуме за реформу.
– Я еще в 90-х придумал такой термин – «шмакция»: протестные действия без внятной цели и адресата протеста, – пояснил главный инспектор труда Союза профсоюзов России Сергей Храмов.
– Возникает даже крамольная мысль: а есть ли у ФНПР эти 20 млн членов? Что точно есть, так это куча недвижимости и гигантские бизнес-проекты, которые делают Шмакова одним из крупнейших олигархов страны.
В свое время Сергей Храмов лично пытался препятствовать распродаже лакомых кусков профсоюзного имущества за копейки. Вздыхает:
– Не получилось. Многие активы по скромной цене ушли нужным людям. И вряд ли просто за спасибо. Тем более что Шмаков – не госслужащий и декларировать свои доходы не обязан. Правда, случаев, когда имущество ФНПР переходило прямиком к семье Шмакова, я лично не знаю.
Семейная «подсобка»
Есть у ФНПР, например, в Калужской области ООО «Подсобное сельское хозяйство «Балабаново» по выращиванию зерновых и всего остального. Ну, точнее, было. С марта прошлого года хозяйством вдруг стали владеть Светлана Николаевна (80% уставного капитала) и Петр Викторович (еще 20%) Шмаковы. Жена и младший брат главного профсоюзного бонзы России. Простые российские пенсионеры.
Цифры
Около 100.000 рублей стоит одна сотка земли в окрестностях Балабаново. Только один из участков хозяйства Шмаковых, который нашел «Собеседник», можно оценить почти в миллиард рублей.
– Как же так получилось? – спрашиваю у гендиректора хозяйства Александра Деева. – Ну как, купили хозяйство. – За сколько, если не секрет? И почему ФНПР решила его продать? – Вот уж не могу точно сказать. – Неужели жена Шмакова лично теперь тут всем руководит? – Конечно. Она же владелец. – Но она ведь в Москве живет. Или приезжает? – Так ведь разные есть способы информацию передавать. Через разных людей. – И что теперь будет после смены владельца? Продолжите сельским хозяйством заниматься или землю пустите под застройку? – Застроим, у нас тут места хорошие, многие хотят купить. И в поле участки есть, и в деревьях. – И сколько всего гектаров? – Что-то вы много вопросов задаете. Подозрительно. Спросите лучше у Шмакова. – В ФНПР? – Ну да, у Михаила. – Так он же не собственник. – Ну как, он же все тут затевал.
Досье
Несколько лет назад Светлана Шмакова получала доход в банке «Солидарность», учрежденном ФНПР, и владела небольшой фирмой «Мэкси», которая давно ликвидирована. Ее компаньоном по бизнесу там выступал сын Виктор.
Одновременно Виктор Шмаков через другую свою фирму – «Арт-Микс» – по заказу своего отца устраивал для ФНПР праздники. Сегодня эта фирма тоже закрыта, но у Виктора есть и несколько других, некоторыми из них руководит связанный с ФНПР Александр Шалимов.
А сам Михаил Шмаков еще в 2014 году, оказывается, тоже стал работодателем. Вместе с тремя компаньонами (включая одного из бизнес-партнеров сына) он создал компанию «Фибросталь К» по производству стальной проволочной фибры для армирования бетона. Правда, пока производство официально приносит только убытки. Зато ни о каких конфликтах собственников предприятия с профсоюзами до сих пор слышно не было.
Ждите ответа
По совету менеджера звоню в ФНПР. Правда, самого Михаила Шмакова застать в офисе не получилось. Пришлось пообщаться с руководителем департамента общественных связей федерации Владимиром Корнеевым.
Тот, узнав тему беседы, судя по голосу, почему-то разволновался:
– Вы знаете что, пришлите запрос. Такая деликатная тема, связана с собственностью. Тем более с семьей. Чтобы мы могли как следует защищаться. – Чего уж сразу защищаться? Никто ведь не нападает. – Да, я понимаю. Но все равно пришлите запрос.
Очень уж хотелось узнать, каким образом профсоюзное хозяйство и его имущество оказалось в собственности семьи главы ФНПР. А также, если сделка была рыночной, откуда у его жены и младшего брата взялись деньги на такую покупку (при отсутствии у них крупного бизнеса)? И почему вместо развития сельхозпроизводства и импортозамещения родные Шмакова (одного из лидеров ОНФ, между прочим) решили распродать сельхозугодья под застройку? И наконец, какие еще объекты ФНПР Шмаковы намерены в будущем приобрести?
Надеемся, Шмаков все же найдет свободное от бизнеса время, чтобы ответить. Должны же рядовые члены профсоюзов знать, кого и что они содержат на профсоюзные взносы. А то пока получается, что собственное финансовое состояние беспокоит главного профсоюзника гораздо больше, чем состояние защиты прав рабочих, за которых он (на словах) так сильно переживает.
Тверская-Ямская
Кроме «Балабаново», Светлана Шмакова является учредителем ТСЖ «Дом», зарегистрированного в Москве по адресу: 3-я Тверская-Ямская, 48. Это дореволюционный особняк, в котором в 90-е годы поселилось все руководство АФК «Система» и столичный мэр Юрий Лужков.
Шмаковым в этом доме принадлежит квартира на вполне приличном пятом этаже площадью 145,7 кв. м и стоимостью около 150 млн рублей. Отделка фасада здания выполнена из натурального камня с элементами мозаики и декора, что делает особняк уникальным. При этом у семьи Шмаковых есть и другая недвижимость в Москве. К примеру, квартира в Богословском переулке, прямо у Тверского бульвара, стоимостью примерно 50 млн рублей.
