Хитрый миллионер пытается выдоить из «Ощадбанка» 125 млн грн.
Неплательщики по кредитам настолько смекалистые, что могут развернуть в свою пользу даже проигранный конфликт. «Рыбная» компания из орбиты бизнесмена Леонида Юрушева(на фото) не только не вернула кредит Ощадбанку, но и почти взыскала с него около 125 млн грн разницы с оценкой якобы реальной стоимости ее бывшего залога. Хозсуд вошел в положение заемщика, но Ощадбанк и его коллеги надеются на противоположный вердикт высших инстанций, пишет на страницах FinClub Иван Пальчевский.
Рыбное дело
Ощадбанк подключил крупнейшее банковское объединение – Независимую ассоциацию банков Украины, чтобы привлечь внимание к чрезвычайной проблеме. «На днях произошло событие, которое заставило банковский сектор защищаться. Отечественная система судопроизводства благодаря Хозяйственному суду Киева приняла решение, которым кредитора превратила в должника, создав опасный для экономики государства прецедент», – заявили в НАБУ.
FinClub выяснил, что «опасный прецедент» был создан не «на днях», а еще пять месяцев назад: 9 ноября 2017 года Хозсуд Киева удовлетворил требования должника к Ощадбанку. А Киевский апелляционный хозсуд открыл производство по апелляции банка только 5 марта 2018 года, но судья в начале апреля уже взяла самоотвод.
Что же произошло?
В ноябре 2014 года Ощадбанк выдал кредит ООО «Торгово-логистический комплекс “Арктика”» на 100 млн грн со сроком погашения до 30 августа 2019 года. Залогом выступил рыбный базар и комплекс для хранения и производства продуктов питания в Софиевской Борщаговке под Киевом.
До этого рыбный комплекс находился в залоге по кредиту Златобанка на строительство комплекса в 2010 году. Примечательно, что совладелец Златобанка Елена Якименко работала президентом группы «Скандинавия», которая открывала этот комплекс в 2011 году. Участники рынка говорили, что Елена Якименко – номинальный совладелец банка, а в реальности его контролировал Леонид Юрушев, в банке «Форум» которого Елена Якименко работала топ-менеджером.
Чтобы привлечь кредит в Ощадбанке, компания «ТЛК Арктика» разорвала в октябре 2014 года ипотечный договор со Златобанком, перезаложив имущество под кредит в госбанке. После того как в мае 2015 года началась ликвидация Златобанка, ликвидатор признал ничтожным договор о расторжении ипотеки и начал судебную тяжбу с «ТЛК Арктика». Параллельно ликвидатор банка сообщил Генпрокуратуре, что в 2011-2015 годах Златобанк выдал 66 кредитов аффилированным компаниям на сумму 3,5 млрд. грн. Среди получателей были «родственные» рыбные фирмы из группы «Скандинавия». В конфликте ликвидатора Златобанка с «ТЛК Арктика» пока не поставлена точка. 22 декабря 2017 года Хозсуд Киева разрешил взыскать 25% акций рыбного предприятия в пользу Златобанка в счет погашения долга по кредиту от 2010 года.
Недобросовестным заемщиком «ТЛК Арктика» стала и в Ощадбанке. К сентябрю 2016 года задолженность выросла до 145 млн грн (основной долг – 97,5 млн грн, проценты – 24,3 млн грн, пеня – 17,4 млн грн, 3% годовых за несвоевременную уплату – 1,5 млн грн). Банк решил погасить долг путем взыскания залога. 27 марта 2017-го частный нотариус по заявке Ощадбанка в рамках закона «О нотариате» совершил исполнительные надписи на ипотечных договорах, по которым предлагалось обратить взыскание на имущество в счет погашения задолженности по кредиту.
После этого банк выставил имущество на электронные торги, но 22 мая 2017-го они не состоялись в связи с отсутствием покупателей. На следующий день Ощадбанк воспользовался правом получить это имущество в собственность по цене, определенной в ходе исполнительного производства. Таким образом банк провел зачет требований к должнику на сумму 198,6 млн грн.
Это не понравилось должнику. В июне 2017-го его материнская компания Tactical Business LLP через суд (дело № 910/10059/17) потребовала компенсировать разницу между «реальной» стоимостью имущества и ценой, по которой ее «купил» Ощадбанк. Судебная баталия развернулась вокруг оценки стоимости предмета ипотеки. Банк ссылался на заключения оценщиков, которые называли стоимость залога в 123,9 млн грн (май 2016 года), 146,1 млн грн (сентябрь 2016 года) и 172,7 млн грн (апрель 2017 года). А заемщик указывал, что в ипотечном договоре стоимость имущества оценивалась в 299 млн грн.
На что банк ответил, что должник не оспаривал оценку имущества в ходе исполнительного производства. Суд этот аргумент отклонил, ведь банк направлял документы по адресу прежней регистрации «ТЛК Арктика», и она просто не могла узнать о цене выставляемого на торги залога.
Была и более значительная оценка. Хозсуд Киева также рассматривал иск Ощадбанка (дело № 911/2798/16) о взыскании с заемщика долга и залога по кредиту. 14 марта 2017 года суд поручил провести экспертизу имущества, а 14 июля, когда Ощадбанк уже владел имуществом, судебный эксперт ООО «Экспертно-исследовательская служба Украины» оценил ипотеку в 339,4 млн грн.
Правовая предопределенность
Эти нюансы позволили должнику восстановить пропущенный срок обжалования отчета о независимой экспертизе. «Обязательным условием для проведения публичных торгов является оценка предмета ипотеки. Поскольку оценка предмета ипотеки была проведена с нарушением порядка уведомления ипотекодателя о заключении субъекта оценочной деятельности, а суд по делу № 911/2798/16 пришел к выводу о законности заключения судебного эксперта, «ТЛК Арктика» имела возможность восстановить пропущенный срок на обжалование отчета о независимой экспертизе и признании незаконными действий госрегистратора по продаже имущества на публичных торгах по цене, ниже установленной по делу № 911/2798/16», – говорит ассоциированный партнер адвокатской фирмы Goro legal Яна Белая.
После чего заемщик потребовал от банка возмещения разницы на основании ч. 3 ст. 37 закона «Об ипотеке». В ней говорится, что в случае приобретения права собственности на предмет ипотеки ипотекодержатель обязан возместить ипотекодателю превышение 90% стоимости предмета ипотеки над размером обеспеченных ипотекой требований. Поскольку стоимость ипотеки была определена в 339,4 млн грн, а Ощадбанк за счет взыскания удовлетворил свои требования на 198,6 млн грн, то заемщик за вычетом 10% требовал разницу – 124,3 млн грн.
В НАБУ уже заявили о рисках «появления новой мошеннической схемы уклонения от возврата кредитов» и роста проблемных кредитов банков, поэтому хочет направить своих представителей для участия в судебных заседаниях. Ключевая претензия НАБУ: законодательство не позволяет в таких случаях пересматривать цену продажи имущества до момента оспаривания оценки, которая использовалась в ходе исполнительного производства. Если судьи не пересмотрят дело, любой заемщик сможет добиться повышения оценки взысканного залога, что приведет к «необоснованному уменьшению задолженности» или даже к необходимости «платить таким должникам разницу в стоимости имущества».
Юристы подтверждают неуместность применения ст. 37 закона «Об ипотеке», на которую ссылается должник. «Если исходить из фабулы дела, предмет ипотеки реализовывался на публичных торгах в рамках исполнительного производства по исполнительной надписи нотариуса. Правоотношения в таком случае урегулированы ст. 49 закона «Об ипотеке». Если в результате повторных публичных торгов недвижимость – предмет ипотеки не продается, ипотекодержатель имеет право приобрести ее по начальной цене реализации (определена госисполнителем) в рамках исполнительного производства путем зачета своих обеспеченных требований в счет цены имущества», – говорит партнер адвокатского объединения «СК ГРУП» Юлия Курило.
Она подчеркивает, что ст. 37 регулирует другие случаи – обращение взыскания на предмет ипотеки на основании ипотечной оговорки. «Это происходит, когда ипотекодержатель приобретает в собственность предмет ипотеки, минуя процедуру публичных торгов. В этом случае должнику выплачивается разница между оценочной стоимостью предмета ипотеки и размером его долга, обеспеченного ипотекой. При этом субъект оценочной деятельности привлекается банком. В случае спора о достоверности оценки он подлежит рассмотрению судом», – отмечает она.
Такого же мнения придерживается и Яна Белая. «Применение в решении суда нормы ч. 3 ст. 37 закона «Об ипотеке» является неправильным применением норм материального права, поскольку правовым основанием для регистрации права собственности ипотекодержателя на недвижимое имущество, которое является предметом ипотеки, является договор об удовлетворении требований ипотекодержателя или соответствующая оговорка в ипотечном договоре», – отметила юрист.
Но Ощадбанк получил право собственности на предмет ипотеки в рамках ст. 49 закона «Об ипотеке», в которой предусмотрено, что в течение 10 дней со дня объявления публичных торгов несостоявшимися кредиторы должника имеют право «купить» залог по начальной цене путем зачета обеспеченных требований в счет стоимости актива. «В этом случае приобретение предмета ипотеки ипотекодержателем оформляется протоколом и актом о реализации предмета ипотеки в порядке ст. 47 закона, а нотариус на основании этого акта выдает свидетельство о приобретении имущества с публичных торгов, если публичные торги не состоялись. О компенсации ипотекодателю превышения 90% стоимости предмета ипотеки над размером обеспеченных ипотекой требований ипотекодержателя в данном случае речь не идет», – говорит Яна Белая.
Даже если Ощадбанк проиграет в апелляции, есть надежда на справедливое решение Верховного суда. «Верховный суд Украины неоднократно придерживался идеи буквального применения норм закона «Об ипотеке», запрещая применять нормы, которые касаются одного способа обращения взыскания на предмет ипотеки, к другим способам обращения взыскания. В частности, ВСУ высказался, что обращение предмета ипотеки в собственность ипотекодержателя возможно только на основании ст. 37 закона. В судебном же порядке обращение предмета ипотеки в собственность ипотекодержателя признано не предусмотренным способом защиты прав ипотекодержателя. В данной ситуации смею ожидать аналогичного подхода: то есть последствия приобретения права собственности на предмет ипотеки в результате признания несостоявшимися публичных торгов предусмотрены ст. 49, а последствия приобретения права собственности на предмет ипотеки на основании ипотечной оговорки – ст. 37. И эти последствия различны, как и способ определения стоимости, по которой имущество приобретается ипотекодержателем», – сказала Юлия Курило.
Старший юрист юрфирмы Evris Константин Курильченко считает, что выводы Хозсуда Киева не соответствуют ни букве, ни духу закона «Об ипотеке». «Выводы суда базируются на неправильном применении норм материального права, что обуславливает наличие оснований для его отмены с последующим отказом в удовлетворении исковых требований о взыскании. Приводя ст. 37, которая предусматривает выплату компенсации, суд не учел, что в данном частном случае обращение взыскания на предмет ипотеки состоялось как следствие осуществления банком исполнительной надписи нотариуса на договорах ипотеки с последующей передачей таких документов для исполнения органу принудительного исполнения. Исполнение проводилось путем продажи залога на публичных торгах. И вследствие отсутствия заявок на покупку банк получил право приобрести объекты в собственность по цене несостоявшихся торгов», – резюмировал он.
